БС: Ну, помимо сохранения тысяч долларов, которые не пошли бы на восстановление трупа, не знаю.
ЗТ: Он опять спал в дыре внутри старика? Чёрт, это даже прелестно.
БС: Я могу придумать ему пару более милых мест для сна, к твоему сведению!
ЗТ: Ну да, щас.
ЗТ: Он просто подчинялся инстинктам. Будь он на воле, он бы освежевал какой-нибудь труп и спал бы в нём для теплоты, а заодно для тактического преимущества засады перед потенциальными падальщиками.
БС: Ох, прошу тебя.
БС: В любом случае, отставив в сторону повреждение собственности и осквернение тела дорогого родственника, Мистер Обнимашка был милым дополнением к семейству.
ЗТ: Ты его так и не переназвала?
БС: Эм... нет.
БС: Я всё забываю, что должна!
ЗТ: Ты обязана, блджад, переназвать его. Или изменить его на девочку, если хочешь. Это важно.
ЗТ: Когда питомец меняет хозяина, он должен изменить и имя. Это факт.
БС: Извини.
БС: Я назову его прямо сейчас!
БС: Как насчёт Малыша Себастьяна?
ЗТ: Драть меня в ухо, если это не лучшее имя, какое он мог получить.
БС: О да!!!
БС: Итак, ты утверждаешь, что присутствующий здесь Мистер Себастьян был ироническим подарком?
БС: Сделанный исключительно на поржать?? >:B
ЗТ: Да, но всё не так просто. В нём много слоёв.
ЗТ: Некоторые из них слои в самом буквальном смысле, слои метала и плюша.
БС: Ась?
ЗТ: Под его экзоскелетом находится настоящий плюшевый кролик.
БС: Что! Серьёзно? :O
ЗТ: Да.
ЗТ: Он принадлежал моему бро.
БС: Я думала, ты говорил, что у тебя не было подобной фамильной ценности, чтобы дополнить плюшевую троицу?
ЗТ: Не было. Бро не давал его мне и никогда не собирался завещать его.
ЗТ: Я его украл.
БС: Оо. Рисково!
ЗТ: Неа. Получил небольшую помощь от РЛ и спёр его из музея.
ЗТ: Всего-то "бесценная" коллекция всякого дурацкого дерьма из фильмов, а охранялась похлеще Форт-Нокса. Иронически, понятное дело.
БС: Так значит он из фильма?
ЗТ: Слыхала когда-нибудь про Воздушную Тюрьму?
БС: Неа.
БС: Погоди...
БС: Разве это не какой-то там тупой боевик из 90-х?
ЗТ: Да.
БС: Некоторые из глупых бессмыслиц, упомянутых в его работе, были ещё задолго до меня. Мне не хватает сил на то, чтобы расследовать все эти мелочи.
ЗТ: Ага, это, в общем-то, не важно. Но кролик таки оттуда. У чела было прямо-таки нездоровое помешательство на этом дерьмовом фильме в течение многих лет, и это помимо прочего.
ЗТ: Знаешь, эти фирменные очки, которые он носит на всех обложках журналов и прочем? Тоже реквизит из фильма. По-моему, подарок самого Стиллера.
БС: Действительно, звучит как мальчишеское помешательство. Разве он не пришёл в ярость из-за твоей кражи?
ЗТ: Практически уверен, что он даже не заметил её. Уже много лет прошло, а я не видел ни одной истории о "дерзком разбое" или чём-нибудь подобном. Уверен, что он уж точно нашёл бы способ нагреть на этом руки.
ЗТ: А если он и знал, то наверняка хотел бы дать мне мужественный удар кулака о кулак или чего-нибудь такое.
БС: Почему ты не упоминал об этом, когда дарил мне его? Ещё больше иронии?
ЗТ: По сути верно. Объяснить будет не так просто.
ЗТ: Открытый жест выглядел бы безвкусно и каким-нибудь образом уменьшил бы его юмористическую ценность.
БС: Понимаю. Значит, это было что-то вроде личной шутки, и если бы кто-то, кроме тебя, её понял, то шутка была бы испорчена!
ЗТ: Как я и сказал, в нём много слоёв.
ЗТ: С одной стороны, я подарил тебе грязный потрёпанный кусок говна, хотя и имеющий грандиозное культурное значение, поскольку его лапали какие-то древние второсортные актёры, а теперь дополненный функцией необычайно полезного защитного дроида для твоей личной безопасности.
ЗТ: С другой стороны, мне нужно было включить в него что-нибудь, что сошло бы за настоящую фамильную ценность.
ЗТ: По сентиментальным причинам.
БС: Как мимимило.
БС: Стоп, настоящим или ироническим сентиментальным причинам?
БС: Или между ними нет разницы?? Я упускаю суть?
ЗТ: Нет, они были настоящими.
ЗТ: Верхние уровни иронии всегда должны включать в себя некоторое количество откровенности. И если сатирическая практика осуществляется строго, то она в любом случае сама по себе достигнет чего-то достойного.
ЗТ: Благодаря интенсивному участию, граничащему с религиозной преданностью, абсолютно бессмысленной, абсурдной или просто-напросто тупорылой, начинает материализовываться новая откровенность. Та, что склоняется перед глупостью. Ты начинаешь "относиться серьёзно", но что ты имеешь в виду на самом деле до конца никогда не всплывает, и этот смысл недостижим для примитивных и прямолинейных разумов. Потом твоё "серьёзное отношение" становится неотделимым от шутки, и с этой противоречивой правды можно снять дополнительный богатый пласт юмора.
БС: Это восхитительно, хотя и самую чуточку подробнее того, на что я договаривалась сегодня утром.
БС: Мне столькому нужно ещё научиться. И я даже не говорю это "иронически"!
БС: Научите ли вы однажды меня своим путям, сир? Возможно, у вас появится место для подмастерья?
ЗТ: О господи, с удовольствием.
ЗТ: Считай, что это место твоё в любое удобное для тебя время. Не стесняйся, подойди и преклони колено перед Кэлом. Мечом моим и гибкой лапой его, ты получишь моё сверхбыстрое помазание, от плеча к плечу, и снова к плечу.