На другой стороне континента, где-то на границе между королевствами Людей и Троллей, Дейв и Джейд движутся через регион с густыми джунглями. Хотя они являются высокопоставленными членами сопротивления, на них нет полных военных регалий, связанных с их рангами. Оба одеты в камуфляжную униформу, у Дейва с яркими и тёмными пятнами красного, у Джейд – чёрного и серого. Это установленная униформа для тех, кто направлен на миссию разведки и сбора информации, чем их текущая миссия и является.

Приказ поступил от самого Командора Вантаса. Эта плохо освоенная часть границы, почти никем не населённая на протяжении многих миль, по словам командора, оказалась невероятно важной для сопротивления. Когда его спросили о причинах, он заявил, что они пока что должны оставаться засекреченными. Дейв и Джейд подозревают, что истинная причина в том, что Каркат не может заставить себя подвергнуть их опасности, что может привести к Героическим смертям. Но они решили подойти к этому профессионально и поверить в его версию. С их точки зрения он наконец-то заслужил какое-никакое уважение. Кроме того, здесь можно повеселиться, вдали от тумана войны. Прямо как в старые добрые дни, во время археологических экспедиций в поисках Дерьмовых Статуй Свободы.

Они летят бок о бок, как раз над густыми кронами джунглей, внимательно осматривая горизонт.

ДЖЕЙД: кажется, я вижу ещё одну!
ДЕЙВ: фига се

Дейв прищуривается. И верно, вдалеке из зарослей торчит большая проржавевшая рука с факелом, замыленная JPEG-артефактами и покрытая лианами. Она где-то в двух или трёх милях к западу от них.

ДЕЙВ: ты права
ДЕЙВ: ещё одна дерьмовая статуя свободы
ДЕЙВ: у тебя острый глаз джейд

Дейв делает фотографию на свой телефон, затем обновляет свой отчёт, включающий в себя подробное описание местонахождений каждой из древних Статуй Свободы, которые его взрослая версия из альтернативной линии времени раскидала по этому миру в качестве какой-то ироничной авангардной шутки. Он провёл много времени на Земле C, задаваясь вопросом, когда взрослый Дейв занялся созданием конкретных легендарных артефактов в допотопный период этой планеты, пока она была в старой солнечной системе. Вообще-то, он провёл за этим столько времени, что он сам превратился во взрослого Дейва. Был ли он в том же возрасте, в котором он сейчас, когда он раскидал эти Статуи Свободы в одной из самых наглых постмодернистских выходок за всю человеческую историю? Это отрезвляющая мысль. Он не может отделаться от ощущения того, насколько это целесообразно: спустя примерно пять тысяч лет его работа организована и оценена ещё одним взрослым Дейвом. Кто как не он подойдёт для этой задачи?

Джейд подготавливает ещё один тактический набор для развёртывания внутри отдалённой Статуи Свободы. Он включает себя эффективный комплект капчалогических карт, содержащих устройства слежения, военное снаряжение и мощную взрывчатку. В случае если этот регион станет ещё один фронтом войны, командор хочет, чтобы как можно больше Дерьмовых Статуй Свободы были снаряжены провизией, необходимой для членов сопротивления, включая возможность подорвать их в любой момент, чтобы они также могли послужить ловушками. Дейв задаётся вопросом, представлял ли когда-нибудь его двойник, что они будут использоваться таким образом. Он уверен, что взрослый Дейв одобрил бы идею, поскольку сам был борцом за свободу. Вообще-то, получается даже слишком идеально. Установка бомб в куче Дерьмовых Статуй Свободы с целью борьбы за свободу, которая отнюдь не дерьмовая. Это заставляет его задаться вопросом, догадывался ли его двойник о том, что они когда-нибудь послужат для этой цели. Мысль о самоотверженных жертвоприношениях его двойника в борьбе против тирании клоунов наполняет его такой гордостью, что он смахивает маленькую слезинку, проступившую на его глазу.

Старость сделала его эмоциональным. Раньше он не был таким. "надо держать себя в руках", думает он. Сосредоточиться на миссии.

Потом он замечает что-то. Как раз под ним, чуть к востоку. Бугрящаяся часть джунглей, где кроны деревьев выступают вверх чуть менее ровно, несколько угловато. Это подразумевает наличие жёсткой структуры под порослью. Что-то созданное людьми. Может быть, ещё одна Статуя Свободы? Нет, эта постройка другая, более компактная. Скорее всего, руины здания древнего города на Земле. Кажется, они взывают к нему.

ДЕЙВ: йоу джейд
ДЕЙВ: почему бы тебе не пойти и не оставить барахло в той свободе а я тебя нагоню
ДЕЙВ: хочу сначала проверить кое-что вот тут
ДЖЕЙД: а что это?
ДЕЙВ: не знаю может быть ничего
ДЕЙВ: какая-нибудь древняя херня покрытая долбаными джунглями
ДЕЙВ: но тщательность нам не повредит
ДЖЕЙД: ладно дейв
ДЖЕЙД: будь осторожен!
ДЕЙВ: ага
ДЖЕЙД: я люблю тебя
ДЕЙВ: я тоже люблю тебя

Джейд подлетает ближе, целует его, потом разворачивает и летит к отдалённой Дерьмовой Статуе Свободы. Дейв смотрит вслед своей жене, как её хвост, выступающий из её камуфляжных штанов, болтается туда-сюда от едва сдерживаемой привязанности к её мужу. Он счастливый парень, говорит он себе. Он знает, что это так. Прежде чем сомнения, терзавшие его десятилетиями, смогут выйти на поверхность и снова вонзиться в него, он ныряет через листву в поисках руин. Эти сомнения, чувство напряжения в его груди - всё это для него в прошлом. Он любит свою прекрасную жену-собаку больше, чем что-либо на свете, и это всё, что можно сказать по этому поводу.

Руины настолько плотно заросли лианами и толстыми стволами вьюнов, что он не может разглядеть форму здания. Он видит едва ли больше дюйма обнажённой поверхности, но, очевидно, что-то там есть. Он облетает здание по периметру, убирая листья и ветки со своей дороги. Вот тут что-то. Старое окно, величественное по задумке архитектора, но теперь выбитое здоровенной веткой, которая проникла глубоко внутрь за прошедшие годы.

Внутри темно, душно и затхло. Он включает маленький военный фонарик. Вокруг него разлетаются и начинают роиться жуки. Он осматривает границы комнаты, обводя их конусом света. На стенах висят древние заплесневевшие картины, которые теперь не узнать. И всё же в комнате, судя по всему, нет углов. Он знает, что это за комната. Он видел её раньше в фильмах, в куда более лучшем состоянии.

Он стоит в Овальном Кабинете Белого Дома. Всё вокруг покрывает растительность, но убранства остались на месте. Большой стол зарос мхом. Вон в той цветущей массе покрытых шипами лиан должны находиться диваны. А вон там... что-то, чего он не узнаёт. Предмет выглядит как-то неуместно. Он подходит ближе, чтобы осмотреть его, вытирая слои мха и грязи, за которыми открывается поверхность, которую он определённо узнаёт. Это транспортализатор.

Дейв не теряет времени даром. Нельзя найти такую штуку в Овальном Кабинете и начать мучиться вопросом, использовать ли её или нет. Он встаёт на платформу, и в мгновение ока окружение становится совершенно иным. Накопившиеся за столетия растения исчезают, и он появляется в чём-то вроде гробницы, зажатый между стенами из гладкого золотого камня. В дальнем конце комнаты что-то висит на стене, защищённое чем-то вроде витрины. Это костюм уровня богов на манекене, размером под взрослого мужчину. Он узнаёт символ. Точно такой же, какой носил Джейк, когда они были подростками. Это символ Надежды.

Он подходит к костюму, слышит щелчок под своими ногами. Он смотрит вниз и обнаруживает, что стоит на большой кнопке, которая только что-то загорелась под давлением его стопы. На кнопке странный угловатый символ, который он не узнаёт, но прежде чем Дейв успевает изучить его, что-то прямо перед ним привлекает его внимание. Тысячи ярких частиц слетаются неизвестно откуда и сливаются в твёрдую сияющую фигуру высокого мужчины. Сияние голографического изображения тускнеет, открывая мужчину в костюме с удивительно знакомым лицом. Дейв резко втягивает воздух и хватается за грудь.

ОБАМА: Здравствуйте, мистер Страйдер.
ОБАМА: Я долгое время ожидал вашего появления.

У Дейва отвисает челюсть. Легенды подтвердились. Равно как и несколько из его ключевых хедканонов. Не задумываясь, он преклоняет колено и кланяется.

ДЕЙВ: м... мистер президент
ДЕЙВ: это большая честь сэр

Президент Обама благожелательно усмехается и жестом одной руки призывает Дейва подняться.

ОБАМА: Ну ладно тебе, Дейв. Так дело не пойдёт.
ОБАМА: Я никому не король. Я демократически избранный представитель, который принял клятву служить своей стране и своим людям. Людям вроде тебя, Дейв.
ОБАМА: Если уж на то пошло, это я должен бы кланяться.

Дейв ничего не говорит, растерявшись от настолько вкрадчивых слов мудрости и скромности. С мгновение он стоит неподвижно, судя по всему ожидая, когда Обама исполнит обещанный акт уважения.

ОБАМА: Хахаха, я не буду кланяться, чувак. Я просто прикалывался над тобой.
ДЕЙВ: а ну ок
ОБАМА: Я просто хочу немного поговорить с тобой. Ты не против, или ты куда-нибудь торопишься?
ДЕЙВ: оу
ДЕЙВ: я...
ДЕЙВ: нет
ДЕЙВ: нет сэр я никуда не тороплюсь
ДЕЙВ: в смысле
ДЕЙВ: да сэр
ДЕЙВ: я БУДУ РАД это такая большая честь...
ДЕЙВ: я хотел сказать
ДЕЙВ: (бля)
ДЕЙВ: мистер президент я хотел сказать я ваш большой поклонник и я надеюсь что это прозвучит не слишком ебануто но на каком-то уровне я чувствую что всю жизнь ждал этого момента??
ОБАМА: Я знаю, Дейв.

Обама тепло улыбается. Он смотрит вниз, поправляет рукава своего голографического костюма в свободной манере умелого продавца. Это язык тела человека, который готовится перейти к делу.

ОБАМА: Итак, ты, возможно, не в курсе этого. Но я знаком с работой, которую ты проделал для своей страны в прошлом. Для всей планеты, вообще-то.
ОБАМА: Прежде чем ты сдвинул её, я имею в виду.
ДЕЙВ: вы...
ДЕЙВ: вы знали о нём?
ДЕЙВ: или я хотел сказать
ДЕЙВ: обо мне
ОБАМА: О да.
ОБАМА: Большинство людей считали, что я исчез. Но я следил за событиями.
ОБАМА: Ни за что не пропустил бы это.
ДЕЙВ: куда вы отправились
ОБАМА: Я делал то, что ты делал в то время, когда мир нуждался в тебе.
ОБАМА: Я делал то, что ты делаешь сейчас, при тех же самых обстоятельствах.
ОБАМА: Я отвечал на зов.
ОБАМА: Я делал это таким образом, которым никто в то время не мог бы понять.
ОБАМА: Видишь ли, Дейв. Никто на самом деле не видит общую картину.
ОБАМА: Вот в чём вся истинная суть лидерства. Смотреть на общую картину, видеть длинную дорогу впереди, принимать тяжёлые решения для достижения величайшего блага.
ОБАМА: Не просто решения, которые приведут к лучшему завтрашнему дню, и не просто удостоверяться, что следующий год пройдёт лучше предыдущего. Или даже следующее десятилетие.
ОБАМА: Необходимо думать о следующем столетии, следующем тысячелетии.
ОБАМА: Иногда может даже возникнуть необходимость оставлять людей гадать, забросил ли ты их окончательно, потому что твой истинный долг – беспокоиться о конечной цели планеты. Удостоверяться, что она останется в безопасности на протяжении всего тяжёлого приключения и в итоге станет лучшим домом, как для человечества, так и для многих новоприбывших в наш мир.
ОБАМА: Поступать правильно зачастую означает идти долгой и одинокой дорогой, Дейв.
ОБАМА: Но я полагаю, что ты уже сам это понял.
ДЕЙВ: пожалуй

Дейв делает паузу, задумчиво возится с карманами своих камуфляжных штанов. У него так много вопросов к бывшему президенту. Он морально готовится и наступает.

ДЕЙВ: если вы не против моих вопросов сэр
ДЕЙВ: я думал вы умерли?
ДЕЙВ: ну в смысле я ЗНАЮ что вы умерли в мире из которого я пришёл из-за метеоров и всего в этом духе
ДЕЙВ: но насколько я знаю историю линии времени с затопленной землёй
ДЕЙВ: вы отслужили два срока а потом просто
ДЕЙВ: говорят что вскоре после этого вы исчезли
ДЕЙВ: так... вы не умерли?
ОБАМА: О, я определённо умер, Дейв.
ОБАМА: Только не тогда, когда все считают.
ОБАМА: Как я уже сказал, я просто отвечал на зов.
ОБАМА: Другие храбрые герои вроде тебя выступили вперёд, чтобы заполнить пустоту, оставшуюся в моё отсутствие. Я знал, что вы все сделаете это.
ОБАМА: И некоторые утверждают, что смерть этих героев была напрасной или бесполезной, поскольку человечество всё равно было истреблено. Точно так же как некоторые утверждают, что моя смерть была напрасной, потерей, которую человечество не смогло перенести.
ОБАМА: Но они ошибались.
ОБАМА: Эти герои сражались за что-то. Даже если всё, чего вы смогли добиться – это оставить наследие, которое вдохновит других в будущем, в итоге ты вдохновил версию себя из альтернативной истории, Дейв.
ОБАМА: Разве ты не стал лучше благодаря знанию того, кем ты вырос в моей линии времени? Разве ты можешь сказать, что ты стал бы тем, кто ты сегодня, без воспоминаний о нём?
ОБАМА: Или воспоминаний обо мне, если уж на то пошло?

Дейв серьёзно задумывается над этим вопросом. Он зачарован мягким взглядом Обамы и не может отвести от него глаз. Иногда он чувствует облегчение от того, что, будучи ребёнком, он принял решение на всю жизнь постоянно носить тёмные очки, что бы ни случилось.

ДЕЙВ: нет
ДЕЙВ: но типа
ДЕЙВ: это всё хорошо и вдохновляет и всё такое но
ДЕЙВ: извините если я слишком назойлив но если вы не умерли когда исчезли то как вы умерли
ОБАМА: Большая часть этой информации засекречена, Дейв.
ОБАМА: Будь уверен, это была Героическая смерть, которая произошла спустя много лет после моего исчезновения, от которого зависела судьба самого Пространства Парадоксов.
ОБАМА: Оставались определённые незаконченные дела. Багаж отдалённого прошлого. Сам знаешь, каково это. Неприятности, произошедшие в твоём детстве, имеют свойство преследовать тебя. Даже после того, как ты переезжаешь в Белый Дом. Поверь мне.
ДЕЙВ: хех ага пожалуй
ДЕЙВ: что с вами произошло когда вы были ребёнком
ДЕЙВ: или это тоже засекречено
ОБАМА: Нет, это не засекречено. Потому что я даже не говорил об этом правительству.
ОБАМА: Нельзя засекретить то, что тебе неизвестно.
ДЕЙВ: фига се
ОБАМА: Когда я был мальчиком, живущим на Гавайях, на мой тринадцатый день рождения меня посетил таинственный незнакомец.
ОБАМА: Он был пожилым человеком с усами. Слегка чудаковатый, старомодный, похожий на искателя приключений. Он попытался убедить меня, что мы родственники. Разумеется, я подумал, что он гонит.
ОБАМА: До сих пор я не уверен в том, правду ли он говорил. Может быть и правду. Я не особо задумывался о его притянутой за уши истории в то время, но кое-что в том, что он рассказал, зацепило мой интерес.
ОБАМА: Он путешествовал по всему Тихому океану в поисках таинственного острова, который, предположительно, обладал всеми ответами, которые он искал всю свою жизнь.
ОБАМА: Во время своих путешествий он создал аванпосты по всему океану, которые помогли бы ему с поисками. Рядом с одним из них я жил, когда был маленьким. На этом аванпосту была лаборатория, зона археологических раскопок, сеть подземных туннелей – в общем, полный набор.
ОБАМА: Однажды я тайно проник туда и самостоятельно немного осмотрел его. Где-то в лабиринте подземных руин я нашёл платформу транспортера, совсем как ту, которая привела тебя сюда.
ОБАМА: Она отправила меня в новый мир. Место, именуемое Медиумом.

Дейв старается изо всех сил не демонстрировать этого, но его сердце стучит быстрее с каждым словом, произнесённым Обамой. Его мысли тоже скачут, их столько, что он успевает отследить за всеми. Мысли о его заявлениях, мысли восторга. "я знал это... я так и знал!", снова и снова повторяет его мозг. Чувство того, что всё подтверждается, просто невозможно описать.

ОБАМА: Там были и другие. Дети моего возраста. Я завёл дружбу, которая продлилась всю жизнь.
ОБАМА: На протяжении многих лет я время от времени возвращался туда, когда чувствовал, что во мне нуждаются.
ОБАМА: Я совершил последнее путешествие туда после того, как закончил свой второй срок. Как я уже сказал, я следил за событиями на Земле. Но я знал, что никогда не смогу вернуться. Потому что остаётся работа, которую необходимо закончить.
ОБАМА: Но прежде чем наступила моя Героическая смерть, я удостоверился, что все мои дела в порядке, что я выполнил определённые вселенские обязательства на будущее. Например, обеспечил нашу встречу сегодня, Дейв.
ДЕЙВ: фига себе
ОБАМА: Я капчалогировал призрачный отпечаток моего мозга. Ты помнишь, как ты сделал то же самое, верно?
ОБАМА: Я сохранил отпечаток в этом голографическом проекторе.
ОБАМА: Видишь ли, Дейв, было необходимо, чтобы у меня возник шанс поговорить с тобой. Но только когда настанет нужное время. Только когда ты доберёшься сюда и будешь готов защищать будущее Земли C.

В уголках глаз Дейва собираются слёзы. Ну вот, он опять на грани того, чтобы, блядь, разрыдаться. Он возносит ещё одну тихую молитву благодарности тёмным очкам, которые ему подарил Джон. Он должен держать себя в руках. Он говорит себе, что это ничего, что он плачет. Конечно же, всё в порядке. Просто... не перед Обамой. Он ДОЛЖЕН держать себя в руках. Он шмыгает носом с глубоким, театральным стоицизмом и скрещивает руки на груди. Но когда он выдыхает, короткий сдавленный всхлип всё-таки вырывается наружу. Он крепко поджимает губы, но они дрожат и пухнут под невозможным давлением, которое он пытается сдержать.

ОБАМА: Я знаю, через что ты проходишь. Очень важно быть эмоциональным в такие непростые времена.
ОБАМА: Эй, почему бы нам не прогуляться. У тебя будет возможность собраться. И я хотел бы показать тебе кое-что.

Обама машет рукой в сторону стены, и в ней с традиционным для любой гробницы, которая стоит того, чтобы её исследовать, скрежетом камня о камень открывается скрытое отделение. Он ведёт Дейва за собой по тёмному коридору. Какое-то время они идут, шаги лишь одной пары твёрдых ног отдаются эхом в темноту. Свет, исходящий от самого Обамы, служит Дейву факелом. Скоро он успокаивается достаточно, чтобы можно было продолжить разговор.

ДЕЙВ: мистер президент
ДЕЙВ: вы сказали...
ДЕЙВ: я напомнил вам взрослого дейва из вашей линии времени
ОБАМА: Так и есть.
ДЕЙВ: так погодите
ДЕЙВ: откуда вы знаете взрослого дейва если вы были из оригинальной линии времени
ОБАМА: Дейв, да ладно тебе.
ОБАМА: Ты ведь должен знать, что я сам близко знаком с заморочками со временем.
ДЕЙВ: ах да
ДЕЙВ: разумеется о чём я вообще думал
ДЕЙВ: в общем без обид но
ДЕЙВ: вы точно уверены что я напоминаю вам о нём
ДЕЙВ: зачастую мне не кажется что я даже в подмётки этому парню гожусь
ДЕЙВ: зачастую мне кажется что я просто плыву по течению
ДЕЙВ: типа мой кореш организует офигенное восстание а я такой просто а ну ок ладно
ДЕЙВ: звучит круто пожалуй я полетаю над джунглями и заминирую дерьмовые статуи свободы чтобы они взорвались если поступит приказ
ОБАМА: Заминируешь что зачем, ещё раз?
ДЕЙВ: а эм
ДЕЙВ: да пожалуй не обращайте на это внимание
ДЕЙВ: это просто дурацкая миссия которой я занят и чесгря каркат скорее всего просто отправил нас на неё только для того чтобы мы по глупости не убились

Обама мрачно кивает на это пояснение. Выражение его лица ясно даёт понять, что это решение руководителя, которое он прекрасно понимает.

ДЕЙВ: но по сравнению с этим парнем я судя по всему оказался
ДЕЙВ: не знаю
ДЕЙВ: у меня такое ощущение словно я
ДЕЙВ: каким-то образом меньшая версия самого себя
ДЕЙВ: может быть не меньшая а просто типа
ДЕЙВ: я каким-то образом оказался версией самого себя которая не осталась настолько верной себе насколько я мог бы быть
ДЕЙВ: типа
ДЕЙВ: я вошёл в этот мир и меня уже почитали богом
ДЕЙВ: я уже знаменитость
ДЕЙВ: я уже считаюсь гением
ДЕЙВ: чего мне ещё оставалось достигнуть
ДЕЙВ: я всё равно делал дохренищу великолепной и дурацкой херни которой я пожалуй вполне себе горжусь
ДЕЙВ: не знаю
ДЕЙВ: что-то в том что я делал за последнюю пару лет кажется мне пустым
ДЕЙВ: или наверно во всём что я делал вообще
ДЕЙВ: дело не только в достижениях или подобных вещах проблема глубже как мне кажется
ДЕЙВ: например каркату удалось не ударить лицом в грязь и защитить свой народ а я к этому практически непричастен
ДЕЙВ: это было в основном его дело
ДЕЙВ: он оказался просто невероятным парнем чесгря
ОБАМА: Каркат всё ещё очень дорог тебе, верно?
ДЕЙВ: эм ну
ДЕЙВ: да?
ДЕЙВ: разумеется он ведь мой друг
ОБАМА: Ты уверен, что дело только в этом, Дейв?
ДЕЙВ: я...
ДЕЙВ: я люблю мою жену
ДЕЙВ: джейд была лучшим что случилось со мной за всю мою жизнь
ДЕЙВ: день когда я решил жениться на ней и типа
ДЕЙВ: перестать пытаться усидеть на двух стульях
ДЕЙВ: перестал оскорблять её своим равнодушным отношением словно в этом не было ничего особенного
ДЕЙВ: она заслуживает того чтобы я отдался этому полностью
ДЕЙВ: она заслуживает всего
ДЕЙВ: и
ДЕЙВ: я ЗНАЮ что это всё правда
ОБАМА: Но?

Ну вот, опять слёзы. Больше, чем пара капель в уголках глаз. Он моргает, и они стекают по его лицу, пробегая мимо нижнего края его очков быстрее, чем он успевает отвернуться. Теперь он теряет контроль. Его спокойствие становится отдалённым воспоминанием, словно сон, который он припоминает с большим трудом. Обама кладёт мерцающую ладонь на его плечо. Дейв чувствует плотный свет голограммы, проходящий с жужжанием через ткань его одежды, касающийся его кожи. От прикосновения он ощущает покалывание, словно от лёгкого статического разряда.

ДЕЙВ: мой бро умер много лет назад
ДЕЙВ: просто взял блядь и повесился по какой-то дурацкой причине
ДЕЙВ: какое-то время у меня был бро
ДЕЙВ: я мог поговорить с ним о всяком
ДЕЙВ: и немного говорил
ДЕЙВ: но я не знаю зашли ли мы НАСТОЛЬКО глубоко в...
ДЕЙВ: не важно
ОБАМА: Ты всегда можешь поговорить со мной о чём угодно, Дейв.
ДЕЙВ: ага
ДЕЙВ: спасибо чувак
ДЕЙВ: пожалуй я пытаюсь сказать что
ДЕЙВ: я скучаю по нему
ДЕЙВ: очень
ОБАМА: Мне кажется, Дирк гордился бы тобой, если бы он мог видеть, кем ты стал.
ОБАМА: Вообще-то, я уверен в этом.
ДЕЙВ: нет
ДЕЙВ: в смысле да я и по нему тоже скучаю
ДЕЙВ: я стараюсь особо не задумываться о нём потому что
ДЕЙВ: ну это отдельный вопрос
ДЕЙВ: я имел в виду
ДЕЙВ: я скучаю по каркату

Дейв падает на колени. Он запускает ладони под свои тёмные очки и закрывает своё лицо. Он тихонько всхлипывает, а Обама смотрит на него сверху, терпеливо, с пониманием улыбаясь.

ДЕЙВ: мне кажется я облажался
ДЕЙВ: я не сделал правильную вещь давным-давно и теперь
ДЕЙВ: хотя я люблю джейд
ДЕЙВ: я чувствую себя так словно я живу с ложью
ДЕЙВ: я стараюсь вообще не думать обо всём этом но теперь когда я позволяю себе не только думать об этом но и говорить вслух я чувствую что близок к панике
ДЕЙВ: я не знаю что мне делать
ДЕЙВ: я не...

Он начинает судорожно глотать воздух, но ему удаётся собраться. Он должен успокоиться. Нельзя так вести себя перед президентом. Он берёт себя в руки, начинает дышать ровно и поднимает голову.

ДЕЙВ: мистер президент
ДЕЙВ: вы умеете хранить секреты
ОБАМА: Да, Дейв.
ОБАМА: В эти дни хранение секретов, по сути, единственное, чем я здесь занимаюсь.
ДЕЙВ: мне кажется

Он проводит рукой по волосам и снова опускает взгляд.

ДЕЙВ: мне кажется я гей

Обама поджимает губы своим фирменным способом – глубокомысленно, серьёзно, вдумчиво. Он медленно кивает, позволяя тишине задержаться, словно бы размышляя о том, как именно произнести идеальный набор слов из когда-либо произнесённых за историю человечества.

ОБАМА: На протяжении наших жизней мы все считаем, что являемся многими разными вещами.
ОБАМА: В один год ты такой. В другой – иной. Позднее в своей жизни, когда тебе уже за сорок, ты начинаешь беспокоиться о том, что думал о себе совсем не так, как должен был.
ОБАМА: У меня были собственные сомнения в этих вещах, как и у любого другого мужчины.
ОБАМА: И я испытывал более чем достаточно таких же затруднений, как и ты, Дейв.
ДЕЙВ: стоп
ДЕЙВ: вы...

Обама кивает, улыбается с тоской. Дейв задирает брови выше своих тёмных очков. Они смотрят друг на друга, и за время взгляда происходит обмен, который говорит им обо всём, что два взрослых мужчины должны сказать друг другу по этому поводу.

ОБАМА: Самосознание, ориентация, гендер - все эти вещи столь же иллюзорны, что и я, стоящий здесь перед тобой.
ОБАМА: Настоящий ли это я? Кто может сказать.
ОБАМА: Зависит от того, что считать настоящим, или что я вообще имею в виду, говоря про "меня".
ОБАМА: Если уж на то пошло, ты сам для себя вообще настоящий?
ОБАМА: Разве ты не задавал самому себе этот вопрос в той или иной форме всю свою жизнь?
ДЕЙВ: ага
ОБАМА: Вера – это ключ к пониманию истины, лежащей в словах, истины, лежащей в идеях, которые они представляют, и истины, лежащей в основе того, кто мы как индивидуумы.
ОБАМА: Мощь веры, мощь Надежды – вот что наделяет то, что неосязаемо, эфемерно или неопределенно ощущение реальности.
ОБАМА: Она приносит фокус в иллюзорное, в миражи разума, множественность возможного, того, что может быть, и изолирует это – концентрирует это, чтобы сделать реальным.
ОБАМА: И результатом этого, Дейв, становится то, что мы называем истиной.

Дейв продолжает плакать, но ему теперь всё равно. Слёзы стекают по его лицу, но он не отводит взгляд. В данный момент он совершенно не стесняется своей уязвимости. Единственное, что он знает – это то, что ему нужно внимательно вслушиваться в каждое драгоценное слово. Слушать своими ушами, своим сердцем, всем своим существом.

ОБАМА: Истина самого себя может быть очень специфичной, если ты желаешь этого.
ОБАМА: Утверждения вроде "я гей", "я натурал", "я мужчина", "я женщина" – это утверждения об индивидууме, которые обретает силу благодаря мощи веры, которую он вкладывает в них.
ОБАМА: Но есть другая, более обобщённая истина о личности, которая может проявиться, когда подобное убеждение отсутствует. Когда разделы разума распадаются, и границы между всем, что ты есть, и всем, чем ты можешь быть, начинают исчезать.
ДЕЙВ: оу
ДЕЙВ: вы говорите про эту тему с абсолютным я
ОБАМА: Я действительно говорю об этом, Дейв.
ДЕЙВ: вау
ДЕЙВ: я так давно не слышал об этом
ДЕЙВ: роуз раньше об этом без умолку трындела
ДЕЙВ: дирк тоже болтал об этом часто
ОБАМА: Более чем часто.
ДЕЙВ: стоп
ДЕЙВ: вы уже упоминали дирка
ДЕЙВ: вы типа
ДЕЙВ: на самом деле ЗНАЕТЕ его??
ОБАМА: Оу... мы с ним пару раз встречались.

Дейв моргает.

ДЕЙВ: это
ДЕЙВ: как это возможно
ДЕЙВ: он ведь покончил с собой
ОБАМА: Неужели?
ДЕЙВ: вы хотите сказать что случилось не это
ОБАМА: Я хочу сказать, что ты не хуже меня знаешь, что довольно сложно в точности сказать, что с кем случилось, в зависимости от точки зрения, о которой мы можем говорить.
ДЕЙВ: вау
ДЕЙВ: так типа... он...
ОБАМА: Я многое узнал от него.
ОБАМА: Я встретился с ним, когда был молод, когда я только начинал изучать чудеса моего сеанса.
ОБАМА: Он научил меня многим вещам. О сражениях, философии, жизни, любви...
ДЕЙВ: любви???
ДЕЙВ: погодите минуту вы хотите сказать
ДЕЙВ: что...
ОБАМА: Ну хватит тебе, Дейв. Я не могу вот так запросто раскрывать все секреты подряд. Многие из них всё ещё являются прерогативой президента.
ОБАМА: Болтун – находка для шпиона, как говорится.

Обама подмигивает снова. Дейв уже сбился со счёта, сколько раз он подмигнул.

ДЕЙВ: ну да ну да
ДЕЙВ: итак... каким-то образом он вас встретил и эм
ДЕЙВ: тренировал вас и всё такое
ДЕЙВ: и говорил об абсолютном я
ДЕЙВ: я помню как мой дирк иногда терял контроль над собой из-за таких вещей
ДЕЙВ: и может быть он от этого ёбнулся потому что он просто взял и покончил с собой на ровном месте
ДЕЙВ: но роуз тоже раньше говорила об этом
ДЕЙВ: может быть даже больше дирка
ДЕЙВ: но в один прекрасный день она просто перестала и потом больше не упоминала об этом
ДЕЙВ: вы знаете что типа
ДЕЙВ: случилось с ней
ОБАМА: Она решила довольствоваться конкретным я. Теперь это её путь.
ОБАМА: Вы все приняли эту жизнь и безопасную обособленную версию планеты Земля.
ОБАМА: До этого момента, Дейв.
ОБАМА: Именно поэтому ты здесь.
ОБАМА: Полагаю, ты готов к пробуждению.
ДЕЙВ: ...

Дейв неожиданно понимает, что они остановились в тупике прохода. Обама поднимает руку и указывает открытой ладонью на стену. Стена поднимается с обнадёживающим звуком древних камней, трущихся друг о друга. Сдвинувшаяся панель открывает альков, и в этом алькове стоит робот. Это отполированная до блеска серебряная копия Дейва, но без тёмных очков. Он стоит совершенно неподвижно, отключённый. Дейв с трудом пытается понять, на что он вообще смотрит.

ОБАМА: Итак, слушай.
ОБАМА: Человеческое тело, даже возведённое в состояние уровня богов, не способно выдержать нагрузки, вызванные потрясающей мощью Абсолютного Я.
ОБАМА: Ты быстро ослабеешь и начнёшь чахнуть. Так дело не пойдёт.
ОБАМА: Итак, прежде чем я умер, я удостоверился, что для тебя будет создано новенькое тело.
ОБАМА: Должен признать, это одна из моих лучших работ. Настоящий шедевр.
ОБАМА: Оно должно отлично послужить тебе в твоей новой жизни. Жизни, в которой мир будет нуждаться в тебе как никогда раньше, Дейв.
ОБАМА: Не только этот мир, но всё будущее реальности.
ОБАМА: Если это звучит непонятно для тебя, не волнуйся. Ты всё поймёшь, когда я помогу тебе вознестись.
ОБАМА: Так что скажешь? В конечном счёте, это выбор, который остаётся за тобой.
ОБАМА: Ты готов принять свою судьбу, Дейв Страйдер?

До него наконец-то доходит, что именно здесь происходит. Дейв теперь всхлипывает громко, вне себя от восторга, некоего экзистенциального облегчения и подлинного чувства понимания цели. Он тратит лишь мгновение на то, чтобы принять решение. Не взвесить его плюсы и минусы. Он теперь понимает, что решение было принято в ту секунду, когда он впервые увидел бывшего президента. Он выдерживает паузу лишь для того, чтобы насладиться идеалом этого момента.

ДЕЙВ: да
ДЕЙВ: разумеется
ДЕЙВ: я никогда в своей жизни не был готов больше мистер президент

Обама коротко кивает, и его улыбка растворяется в серьёзном выражении, когда он закрывает глаза. Он протягивает руку и медленно толкает свою ладонь через лоб Дейва. Энергия плотной фигуры из света потрескивает и посылает через воздух волны, словно на поверхности пруда. Неожиданно, это происходит – шок от белой вспышки, которая полностью охватывает их тела, напряжённые ленты и плети чистой Надежды окутывают их силуэты.

Глаза Дейва округляются, его рот открывается, словно бы в крике, но он не издаёт ни звука. Бесконечный опыт проходит через его сознание – свободный поток чистого потенциала. Он видит всё. Дороги, на которые он не ступил, жизни, которые не прожил, мысли, желания, страхи, которые он не затрагивал. Обречённые Дейвы, Дейвспрайты, Дейвпеты, жизнь с Джейд, жизнь с Каркатом, жизнь с обоими, жизнь без них. Это всё равно, что нестись через облака на сверхзвуковой скорости – слишком быстро, чтобы можно было различить форму любого из пухлых облаков; всё равно что на головокружительной скорости лететь через Скайю. Огромные облака проносятся мимо, маленькие облака, облака с видениями, пустые облака, белые облака, потом большие и тёмные. А потом, на едва заметную долю секунды, образ – слишком мимолётный, чтобы его осознать – Дирка.

А затем – ничего. Всё резко останавливается, и Дейв замертво падает на пол.

Обама держит свою ладонь, и прямо над его ладонью парит вознесённая эссенция Дейва. Она беспорядочно мерцает в его ладони, словно ядроспрайт. Обама подносит её к своему лицу и сдувает её, слово пух с одуванчика. Эссенция лениво подлетает к груди робота, и затем Обама исчезает, оставляя коридор в полной темноте и тишине.

Проходят секунды. Потом ещё минута.

А потом время словно бы останавливается полностью. Словно сам аспект прекратил его движение вперёд, склонившись перед невероятной трансформацией. Оно задерживается перед своим величайшим рыцарем, восставшим вновь.

С глубоким, отдающимся эхом электрическим гудением, глаза робота загораются глубоким красным цветом, достаточно ярко, чтобы осветить весь коридор. Его лицо оживает. Его рот, на удивление гибкий для металлической конструкции, начинает едва заметно улыбаться. А затем улыбка становится очень широкой.

Робот выходит из алькова и наклоняет голову вниз, жгучие красные лучи из его глаз направлены на безжизненное тело Дейва. Робот – Дейвбот – медленно качает головой. Сомнения, озадаченность, нерешительность человека, лежащего на полу, умерли вместе с телом. Дейвбот гладким движением тянется вниз, поднимает с трупа тёмные очки и надевает их.

ДЕЙВБОТ: самое мать его время