Мы делаем небольшую остановку в квартире Роуз. Она, по понятным причинам, хочет захватить пару вещей, прежде чем мы покинем эту планету навсегда. Не так много, прошу заметить. В конце концов, ей теперь не потребуется много одежды.

Ой, да ладно тебе. Ты хотя бы на пару долбаных секунд можешь перестать думать о пошлом? Я не это имел в виду. Ей скоро придётся оставить её текущее тело, если она хочет пережить полное осознание своего Абсолютного Я. Новое тело, которое я изготовил для неё, не будет нуждаться в её привычном гардеробе. Это всё, что я пытался сказать.

ДИРК: Тебе правда нужен весь этот хлам?

Роуз развалилась на своей кровати и отдыхает. В последнее время это, по большому счёту, всё, на что она способна себя заставить. Но, несмотря на её физическую немощность, её взгляд пристально следит за мной, пока я копаюсь в её вещах, следуя её распоряжениям.

РОУЗ: Нет, не нужен... Мне это не нужно.
РОУЗ: Но я...
РОУЗ: Но хотела бы забрать их. Некоторые из них.
РОУЗ: Только важные вещи...
РОУЗ: Воспоминания, которые важнее всего.
ДИРК: Мы создадим новые воспоминания.
ДИРК: У нас впереди несчётные тысячелетия. Вся бесконечность.
ДИРК: Семь лет, прошедшие на этой планете, в масштабах космоса не имеют значения. Когда мы доберёмся туда, куда мы отправляемся, тебе больше никогда не будет нужно вспоминать эту погружённый во мрак булыжник.

Роуз открывает рот, чтобы пуститься в то, что, несомненно, приведёт к бессмысленному зацикленному спору, но у неё нет сил на это. Вместо этого она издаёт стон. Я знаю, что её это раздражает. Меня это тоже раздражает. Поэтому я хочу свалить отсюда как можно скорее.

Я позволяю своему голосу смягчиться.

ДИРК: Роуз.
ДИРК: Всё будет хорошо.
РОУЗ: Но пааааааааааааааапа...

Умоляет она, прибегая к наигранному нытью, которое невольно получается очень достоверным из-за того, насколько она ослабла.

Роуз очень хорошо овладела конкретно этой "ироничной" фразой. Подкрепляют её шутки про папу, словно бы она находит какое-то странное удовлетворение в этом факте о нашей связи. По всей видимости, для неё это безграничный источник развлечения.

Я этого не понимаю и не особенно стремлюсь. Я вздыхаю и возвращаюсь к перебиранию её украшений. Похоже, блин, эта тактика на меня работает.

ДИРК: Ты про эту штуку говорила? Эту... верёвку с камешками?
РОУЗ: Верёвку с камешками?

Роуз едва приподнимается, чтобы посмотреть. Усилия, затраченные на это, судя по всему, окончательно истощают её. Она тяжело падает, увидев, что я держу в руках, и раздражённо фыркает.

РОУЗ: В-во-первых.
РОУЗ: Это... слово, означающее этот предмет... "ожерелье".
РОУЗ: Во-вторых,
РОУЗ: Оно, по-твоему... пурпурное?
РОУЗ: Не надо... не надо...
РОУЗ: Относиться ко мне снисходительно... когда я умираю.
ДИРК: Я вообще ничего не понимаю в этом хламе. Это большая куча блестящего мусора.
ДИРК: Если тебя это так беспокоит, почему бы тебе самой не подойти сюда и не выбрать то, что ты хочешь забрать?

Я ожидаю от неё хотя бы раздражённый ответ, но получаю лишь молчание.

Я оглядываюсь и вижу, что её глаза остекленели и смотрят вдаль, как два огранённых аметиста. Её улыбка вызвана в меньшей степени заинтересованностью и в большей - оцепенением. Круги под её глазами тёмные, и её голова лежит на руке. Судя по всему, теперь у неё хватает сил только на то, чтобы следить за мной взглядом. Болезнь всезнания уничтожает её. Мне стоит поторопиться.

Я рад, что мне никогда не приходилось чувствовать то, через что она сейчас проходит. Не все сложены так же хорошо, как я. Это просто означает, что на мне лежит огромная ответственность заботы о тех, кто более хрупок. Особенно тех, кто мне дорог.

Я продолжаю бессмысленно собирать вещи из её ящиков. Просто беру то, что попадётся, потому что, как я уже сказал, это не важно.

Когда она заговаривает в следующий раз, кажется, что её мысли начали блуждать. Её голос такой же отсутствующий, как и её выражение лица.

РОУЗ: Ты уверен, что Канайя нормально к этому отнесётся?

Я закрываю ящик и не глядя засовываю то, что держу в руке, в сумку.

ДИРК: Не нужно беспокоиться об этом.
РОУЗ: Как...
РОУЗ: Как мы ей об этом скажем?
ДИРК: Ты не в том состоянии, чтобы волноваться об этом.
ДИРК: Тебе стоит просто позволить мне разобраться со всем. Я могу заставить её понять.
ДИРК: То, что происходит здесь, будет к лучшему для всех.
ДИРК: Однажды она поймёт это.

Роуз глубоко вдыхает и выдыхает. Она позволяет себе закрыть глаза и пытается забыть эти тревожные мысли о жене, которую она скоро покинет.

Кстати говоря, Канайя идёт к своему дому. Она в нескольких кварталах от него, лихорадочно бежит к этому зданию. Она довольно быстро бегает, но ей придётся бежать быстрее, если она хочет вломиться сюда и устроить сцену до того, как мы уйдём. Она чувствует, что не успеет добраться сюда вовремя, замедляется, а потом останавливается. С минуту она размышляет, как обыграть всё это.

Она вне себя от ярости. Её телефон в руке, она готова кому-то позвонить. Скорее всего, мне. Но ей нужно собраться с мыслями и понять, что сказать. К этому моменту она уже знает, что её водят за нос. Она уверена в этом, и поэтому она должна придумать, что именно она мне скажет, чтобы это прекратилось, или, как минимум, задержать меня достаточно надолго, чтобы принудить нас к встрече. По крайней мере, всё это она прямо сейчас говорит себе.

Это всего лишь мысли, в конце концов. Вещи, в которые, как она решила, она верит, после того как она невротически проследила определённые паттерны поведения меня и своей жены. Пожалуй, с её позиции невежественной инопланетянки было бы логично подозревать, что дело тут нечисто. Но разве это так на самом деле? Разве она уверена в том, что не недопонимает чего-то? Может быть, она неправильно прочитала сигналы или ложным образом привязала гнусный подтекст к совершенно невинной цепочке событий? По мере того, как её дыхание замедляется, и её спокойствие постепенно возвращается, она вдруг становится всё менее уверенной в этом. Может быть, она всё это время понимала ситуацию неправильно.

Если хотите знать моё мнение, мне кажется, она всё это время понимала ситуацию неправильно. Именно так, Канайя. ТЫ с самого начала понимала всё неправильно.

Твоя голова теперь кружится от сомнений. Почему ты так быстро бежала? Почему твоё сердце стучит так сильно? Ты находишь ближайшую скамью и присаживаешься, чтобы хорошенько поразмыслить об этом. Поставить под сомнение всё то, из-за чего ты настолько завелась. Дело в том, что ты неожиданно ставишь под сомнение не свои подозрения о том, завели ли мы с Роуз отношения у тебя за спиной, скажем прямо. Скорее, ты начинаешь сомневаться в том, не являются ли они правильными, а ты была совершенно неправа, протестуя против них.

Это откровение обрушивается на тебя как удар в грудь. Оно тяжёлое, оно вызывает боль, но лишь на мгновение. Потом ты обнаруживаешь, что у тебя словно бы гора с плеч свалилась. Что ты наконец-то посмотрела правде в глаза. Если Роуз проводила больше времени со мной, чем с тобой, если она понимает, что я ей подхожу лучше из-за наших природных сходств и находит моё присутствие более удовлетворительным, чем твоё, то что это говорит о ТЕБЕ, Канайя? Разве это не подтверждает то, что ты и без того подозревала в глубине души? Что, насколько бы тебе ни льстил тот факт, что кто-то вроде Роуз вообще уделил тебе внимание, и насколько бы хорошо ты ни чувствовала себя благодаря этому всё то время, которое она готова была терпеть тебя, правда в том, что на каком-то уровне ты всегда понимала, что тебя ей никогда не будет достаточно?

Бледно-зелёные слёзы текут по твоему лицу. Ты понятия не имеешь, сколько ты уже плачешь. Ты только сейчас это заметила, потому что ты наконец-то решила посмотреть в глаза суровой правде своего брака. Он всегда был иллюзией. Ты роняешь своё лицо в ладони и всхлипываешь. Катарсис приносит горько-сладкое облегчение. Годы подавленных тревог наконец-то тают. Ты наконец-то освободилась от этого. Да, ты одна, но ты свободна. Как и она. Ты любишь её всем сердцем, и благодаря этому ты искренне хочешь для неё только лучшего. Лишь бы она была счастлива. И, знание этого – что ты всегда лишь надеялась на то, что она будет счастлива, чтобы она была настолько хорошей личностью, насколько могла бы быть – приносит тебе утешение. Оно превращает скорбь в слабую тупую боль. Боль, которую ты будешь рада сохранить до конца своей жизни, потому что она всегда будет напоминать тебе о том, что у вас было.

Ты перестаёшь плакать. Ты чувствуешь, как твои слёзы высыхают в прохладном бризе. Твои глаза чисты и сфокусированы. Ты знаешь, что ты должна сделать. Кризиса нет. Нет ничего, во что нужно было бы вмешиваться. Ничего, что нужно было бы останавливать. Ты нажимаешь вызов на телефоне и подносишь его к уху.

КАНАЙЯ: Роуз?
РОУЗ: Ка...
КАНАЙЯ: Роуз
КАНАЙЯ: Дорогая
РОУЗ: Канайя, я...
РОУЗ: Мне так...
КАНАЙЯ: Роуз Всё В Порядке
КАНАЙЯ: Я Всё Знаю
РОУЗ: Ты... знаешь?
КАНАЙЯ: Да
КАНАЙЯ: Я Понимаю Что Сейчас Происходит
КАНАЙЯ: Я Просто Хочу Чтобы Ты Знала
КАНАЙЯ: Насколько Счастливой Ты Меня Сделала
РОУЗ: Ох, Канайя...
КАНАЙЯ: Я Не Задержу Тебя Надолго
КАНАЙЯ: Мне Просто Нужно Сказать Пару Вещей
КАНАЙЯ: Пока Я Ещё Могу
КАНАЙЯ: Прежде Чем Я Слишком Расчувствуюсь Из-за Этого
КАНАЙЯ: Я Наконец-то Понимаю
КАНАЙЯ: Я Знаю Что Тебе Суждено Быть С Ним
КАНАЙЯ: Я Правда Надеюсь Что Вы Оба Будете Счастливы
КАНАЙЯ: Куда Бы Вы Ни Отправились И Чем Бы Ни Решили Заняться
КАНАЙЯ: Я Всегда Буду Думать О Тебе
КАНАЙЯ: И Буду Благодарна Тебе За Жизнь Которую Мы Провели Вместе
РОУЗ: Я...
РОУЗ: Я всегда буду помнить тебя, Канайя.
РОУЗ: Спасибо тебе огромное за понимание.
РОУЗ: Я не знала, как...
РОУЗ: Я думала, что ты точно будешь...

Роуз поворачивает своё лицо в кровать, чтобы приглушить свои всхлипы. Я держу телефон у её уха. Я быстро передвигаю телефон, следуя за движением её головы.

КАНАЙЯ: Всё В Порядке Правда Дорогая
КАНАЙЯ: Я Люблю Тебя
РОУЗ: Я тоже люблю тебя.
КАНАЙЯ: Прощай Роуз

Прежде чем Канайя вешает трубку, я быстро подношу телефон к своему уху, чтобы сказать ей пару слов.

ДИРК: Привет, Канайя. Спасибо, что позвонила до того, как мы отбыли.
ДИРК: Мы оба очень благодарны тебе за это.
КАНАЙЯ: Оу
КАНАЙЯ: К... Конечно
ДИРК: Я хорошо позабочусь о ней.
ДИРК: Даю тебе слово.
КАНАЙЯ: Спасибо Тебе Дирк
ДИРК: Слушай, одна последняя вещь.
ДИРК: Прежде чем ты вернёшься в пещеры зарождения или ещё куда, не могла бы ты оказать мне одну услугу?
КАНАЙЯ: Разумеется
ДИРК: Скорее всего, ты слышала о том, что Джейд заболела.
ДИРК: Она впала в кому или вроде того? Она сейчас в больнице.
КАНАЙЯ: Да
ДИРК: У меня есть антидот для этого. Нечто вроде лекарства.
ДИРК: Если ты дашь его ей, она должна проснуться почти мгновенно.
ДИРК: Я оставил его здесь, на стойке в твоей квартире.
ДИРК: Ты можешь забрать его и принести ей, когда тебе будет удобно.
КАНАЙЯ: Понимаю
КАНАЙЯ: Да Я Могу Сделать Это
ДИРК: Великолепно.
ДИРК: Что же, всего хорошего.

Я вешаю трубку и бросаю телефон на пол. Она скоро придёт сюда, так что пора закругляться с этим. Роуз истощена. Эмоционально, физически - полный набор. Она клюёт носом, но старается не засыпать. Она не хочет пропустить ничего важного, но ей здесь больше не на что смотреть. Нет смысла продолжать мучить её больше, чем необходимо.

Я вытаскиваю шприц, заполненный тем же препаратом, что и обычно. Прекрасно сработал на Джейка, потом на Джейд. Стоит вырубить Роуз перед предстоящей длительной поездкой. Я ввожу препарат ей в руку, и её голова почти мгновенно падает. Я поднимаю её на руки и несу как спящую принцессу. У меня из головы вылетает мысль о том, чтобы захватить её сумку с вещами. Я подхожу к выдвижной стеклянной двери, открываю её, и мы улетаем.